— Последние годы выдались достаточно сложными — сначала пандемия, потом санкционное давление. Многие сферы столкнулись с проблемами в поставках оборудования и комплектующих. Как здравоохранение и сфера медицинского образования справляются с санкциями и процессом импортозамещения? Смогли ли медицинские учреждения найти замену западному оборудованию, препаратам?
— Могу сказать, что поставки оборудования и комплектующих не прекратились. Что касается образования, то медицина достаточно автономна, тем более в образовательной сфере. Конечно, изменились коммуникационные возможности. Мы стали меньше посылать наших студентов на практику и взаимодействовать с научными организациями недружественных стран по различным научным проектам. В целом, я думаю, что санкции не привели к желаемому Западом результату. Есть какие-то корректировки в работе, но по сути медицинское образование, деятельность медицинских учреждений не изменились. Мы также выполняем свою роль.
В конце декабря состоялся совет ректоров медицинских университетов России, куда входят все медицинские вузы, которые ведут образовательную и научно-лечебную деятельность. Главная повестка встречи — роль медицинских университетов в научно-инновационном развитии России. Сегодня медицинские вузы встраиваются в систему научно-инновационной деятельности. Мы уже занимаемся разработкой новой отечественной медицинской аппаратуры, технологий, лекарственных средств. Да, этот процесс непростой, но уже сегодня видны положительные результаты проведенной работы. Поэтому я думаю, что катастрофы в тех санкциях, которые сегодня к нам применяются, нет.
— Остались ли связи у России с коллегами из недружественных стран? Проводятся ли какие-то совместные исследования? Как складывается взаимодействие внутри медицинского сообщества?
— Сама по себе наука интернациональна. Мы не можем говорить о том, что есть приоритеты в общении с какими-то странами. Тут еще важно отметить, что у стран есть компетенции в разработках, которые они ведут. У нас, конечно, есть взаимодействие именно по научным проектам с зарубежными коллегами, но, к сожалению, сегодня они не настолько публичные, как раньше. Вузы имеют возможность общаться на научных конференциях, которые проводятся в режиме онлайн. Мы также продолжаем публиковаться в зарубежных журналах, которые проявляют интерес к научным разработкам наших ученых. С точки зрения личных встреч — таких контактов стало меньше, и от этого, к сожалению, наука не выигрывает.
— Как в целом оцениваете систему здравоохранения Воронежской области? Отстает ли она от столицы?
— Столица есть столица. Там совершенно иные принципы и подходы к формированию материально-технической базы. Взять, например, научно-исследовательские институты, которые представлены всеми нозологическими формами — институты эндокринологии, научный центр онкологии и так далее. Поэтому, конечно, нас трудно сравнивать с московским здравоохранением. Однако я считаю, что воронежское здравоохранение на высоком уровне, специалисты оказывают качественные услуги жителям региона.
Например, если взять вопрос, связанный с трудоустройством выпускников нашего университета на территории Воронежской области, этот показатель значительно выше, чем во многих регионах России. По последним данным, он составляет 98%. То есть, 98% студентов трудоустраиваются и успешно работают в лечебных учреждениях нашей области.
Что касается науки, то наше научное наследие востребовано в практическом здравоохранении, воронежские медицинские кадры также высоко ценятся. Конечно, мы здесь будем несколько проигрывать научно-исследовательским институтам Москвы и другим столичным городам.
Если речь вести об образовательном и воспитательном процессах, формировании личности выпускника, который будет востребован в лечебных учреждениях не только в Воронежской области, но и всей стране, то в данном случае мы ничем не уступаем любому медицинскому вузу России. Мы занимаем достаточно высокие позиции в рейтингах, что является показателем качественного образования — входим в сотню лучших вузов России, куда входят не только медицинские высшие учебные заведения, но и технические, и хозяйственные, и педагогические университеты — более тысячи вузов.
— В 2023 году университету исполнилось 105 лет. Какие мероприятия были приурочены к юбилейной дате?
— Уверен, что авторитет образовательного учреждения определяется не только наличием хорошей материально-технической базы, высококвалифицированным научно-педагогическим составом или учебно-методическим комплексом, но и своими традициями и историей.
105 лет на Воронежской земле — это цифра, которая говорит о том, что наш вуз на протяжении века прошел достаточно сложный период своего развития и становления. Если вспомнить, ВГМУ начинал свой путь с медицинского факультета, затем стал медицинским институтом, прошел стадию медицинской академии — и с 2015 года является медицинским университетом. Если посмотреть чуть глубже в историю, университет пережил эвакуацию в Ульяновск и восстановление в послевоенный период.
Воронежский государственный медицинский университет им. Н.Н. Бурденко — это тысячи преподавателей, десятки тысяч выпускников, которые трудятся в разных уголках не только России, но и зарубежья. Поэтому мы так трепетно относимся к юбилейной дате: это возможность вспомнить о наших ветеранах, этапах становления и развития вуза. Все это дает нам повод не только гордиться нашей альма-матер, но и видеть перспективы дальнейшего пути развития. Сегодня он, прежде всего, связан с потребностями практического здравоохранения. Необходимо устранять дефицит кадров в медицинской сфере, развивать научно-инновационное направление вуза. Помимо этого, мы в ответе за воспитание гражданина, за подготовку не только профессионала в своем деле, но и активного гражданина страны.
— Какие главные достижения в развитии вуза можно отметить за последнее десятилетие?
— Появились новые формы образовательной деятельности. Например, был построен симуляционный центр, где студенты отрабатывают практические навыки еще до контакта с живым пациентом. Молодой специалист учится делать уколы, операции, ставить диагноз, работая с симулятором, манекеном и фантомом. Это новая форма, которой не было еще 10-15 лет назад. Создан научно-исследовательский институт экспериментальной биологии и медицины.
Во время пандемии мы развивали формы дистанционного образования. Хотя медицина в большей степени — это контактная форма ведения образовательной деятельности, мы создали у себя центр дистанционного обучения и активно используем эти формы в своей повседневной образовательной деятельности.
Мы развиваем и спортивное направление, используя свой спортивно-оздоровительный комплекс и плавательный бассейн с четырьмя дорожками по 25 метров. ВГМУ является одним из немногих вузов, где имеется собственный плавательный бассейн.
Коммуникация с другими странами не прервалась. У нас учатся представители 47 государств, что доказывает интерес наших зарубежных партнеров и жителей других стран к получению медицинского образования именно у нас. В ВГМУ на сегодня обучается восемь тысяч студентов, аспирантов, ординаторов и тех, кто поучает среднее профессиональное образование. В 2023 году мы открыли новый факультет медицинской психологии. Вуз динамично развивается и готов к тем вызовам, которые стоят перед медицинским образованием.
— Уже не первый год говорят о дефиците кадров в системе здравоохранения. Расскажите, насколько критичен кадровый голод в сфере медицины? Какие шаги по его устранению вы предпринимаете?
— Проблема дефицита кадров есть, это бесспорно. Мы понимаем, как важно устранение различий между городом и деревней, поскольку работать в городской больнице или поликлинике более престижно и интересно, чем в сельском здравоохранении. Преподаватели ВГМУ объясняют студентам, что необходимо правильно выстраивать профессиональные лифты, начинать карьерный путь там, где твой труд востребован. Сначала проявить и показать себя, а потом претендовать на обучение в ординатуре и аспирантуре. Получить более узкую специальность, стать врачом, работать в стационаре, а потом уже все остальное. Мы рекомендуем своим выпускникам проходить в своем профессиональном развитии определенные этапы.
Ну и, конечно, мы стараемся связать воедино интересы сельских районов в части оказания помощи населению, поэтому проводим встречи, взаимодействуем с главами администраций районов, направляем на практику наших студентов в те районы, где не хватает врачей и медицинских работников, чтобы ребята лучше знали особенности сельского здравоохранения, могли внести свой посильный вклад в его развитие.
Также стараемся взаимодействовать со своими коллегами, потому что, все-таки, не зря в медицине есть такое понятие — непрерывное медицинское образование. Медицинское образование не может остановиться после окончания вуза, врач должен постоянно получать новые знания, узнавать о современных технологиях и подходах в лечении, проявлять интерес к своей профессии. Поэтому у нас создана система дополнительного медицинского образования, и мы ведем профориентационную работу со школьниками. Соединение школьного довузовского и послевузовского образования — это гарантия того, что наши кадры будут востребованы в разных сферах медицинской деятельности.
— Какие тренды в научных исследованиях могли бы отметить? Какие тенденции в обучении будущих медиков особенно заметны?
— Сегодня меняется контент медицинского образования, появляются новые направления, формируются новые кафедры. Например, если у нас раньше была кафедра организации здравоохранения, то сегодня мы говорим об управлении в здравоохранении. Современные технологии — это теперь неотъемлемая часть образовательного процесса. Так, в ВГМУ появился симуляционный центр, который позволяет отрабатывать полученные знания на фантомах и манекенах. Студенты и практикующие врачи отрабатывают диагностические и лечебные методики не на живом пациенте. При этом используются специальные цифровые программы, которые позволяют виртуально воссоздать ту или иную патологию и провести соответствующее оперативное вмешательство. После прохождения обучения студенты подходят к постели больного уже вооруженными начальными умениями и знаниями о том, как проводить лечебные манипуляции. Занятия в симуляционном центре мы внедрили в наш учебный план и учебные программы, создали кафедру симуляционного обучения.
В каждой специальности есть свои тренды. Мы считаем, что сегодня развитие фундаментальных исследований, погружение ученых в те проблемы, которые интересуют практическую медицину — это основа. Как я уже сказал, в нашем вузе работает научно-исследовательский институт экспериментальной биологии и медицины. В последнее время его вектор направлен на вопросы морфологии. Мы создали лаборатории, где изучается геном человека, проводим исследования на молекулярном уровне, изучаем строение клетки и ее развитие. Например, изучая тучные клетки, решаем вопросы, связанные с клеточной структурой, с формированием зависимости в организации различных клеточных патологий, которые объясняют развитие заболевания.
Практико-ориентированность нашей специальности позволяет нам быть на уровне клинических исследований, которые сегодня проводятся в медицине в области эндокринологии, онкологии, неврологии, сердечно-сосудистой хирургии и так далее.
— В чем вы видите перспективы развития медицинских вузов?
— Думаю, что медицинские вузы как учебные заведения, которые готовят специалистов для практического здравоохранения, сегодня только таким подходом не могут обойтись.
Медицинские вузы должны активно участвовать не только в образовательном процессе, но и в научно-исследовательской работе, и в инновациях. Мы должны более активно участвовать в тех направлениях исследований, которые дают практический, готовый продукт, как это происходит, например, в области диагностики или лечения. Сегодня в вузах создаются новые лекарственные формы, методики диагностики и приборы, которые используются в медицинской практике. Вывод такой: медицинские вузы не могут рассматриваться как чисто образовательные учреждения, они должны перерастать в научно-исследовательские, образовательные, клинические комплексы, которые вполне могут решать вопросы самостоятельного финансирования и получения дополнительных внебюджетных средств для своего развития. Это говорит о том, что сегодня медицинские вузы менее зависимы от государственной поддержки, они могут обеспечивать свою деятельность самостоятельно.
