— Максим Дмитриевич, в этом году бизнес испытал сразу два потрясения — падение цен на нефть, а за ней обрушение рубля и последствия, вызванные пандемией коронавирусом. Поделитесь, как эти факторы повлияли на бизнес компании? Как компания «Русагро» прошла через кризис?
— Самым серьезным испытанием 2020 года стало начало пандемии, которая сильно повлияла на бизнес, как в России, так и во всем мире. В первом и втором квартале мы оказались в ситуации неопределенности, когда не было понимания — как будет складываться ситуация на потребительском рынке, что будет со спросом, смогут ли работать наши предприятия, сможем ли мы отгружать продукцию на экспорт? В текущих условиях пришлось сократить инвестиции.
На фоне резкого падения цены на нефть и обвала рубля резко вырос курс доллара и евро. Это тоже оказало негативное влияние на экономику.
Несмотря на это, наше производство практически не останавливалось. Проблемы были только на Московском жировом комбинате, работу которого пришлось приостановить из-за массовых случаев заболевания коронавирусом. Но, если смотреть в целом по нашей группе, 2020 год заканчиваем с положительными результатами. Когда возникло понимание, как будет развиваться ситуация в дальнейшем, решили возобновить наши инвестиции. Общая сумма инвестиций достигнет примерно 19 млрд рублей. По итогам этого года ожидаем рекордной выручки и прибыли.
— С какими, по вашим прогнозам, финансовыми результатами компания завершит текущий год?
— Мы как публичная компания не можем рассказывать о финансовых результатах. Могу сказать, что в компании подведены итоги за девять месяцев 2020 года. Они стали самыми успешными за всю нашу историю. В этом году, по прогнозам, у нас будет рекордный результат. Прибыль компании превысит почти 30 млрд рублей.
— Какова сейчас ситуация на рынке мяса в России, какие тенденции наблюдаются? С учетом этого как будет меняться производственная политика компании?
— В этом году рынок мяса был более волатилен, чем, например, рынки сахара и масла. В начале года в России сильно упала цена на мясную продукцию в результате роста производства, в основном свинины. Сегодня производится рекордный объем свинины. Россия входит в пятерку ведущих производителей мяса в мире. При этом потребление медленно растет на внутреннем рынке. Сейчас достигнут абсолютный рекорд по потреблению мяса. Мы понимаем, что в стране наблюдается естественная убыль населения и снижается покупательная способность. Поэтому в сложившейся ситуации на внутреннем рынке будем ориентироваться на экспорт. Планируем экспортировать по итогам года более 20 тыс. тонн свинины — абсолютный рекорд в истории России.
Сегодня растет цена на зерновые и масляные компоненты. В результате маржинальность мясного бизнеса сокращается. В следующем году может достигнуть рекордно низкого показателя. Но, мы верим в наших потребителей, в нашу компанию и продолжим наращивать производство свинины в России.
— Вы не раз говорили о перспективах сотрудничества с Китаем. В прошлом году начали поставлять на китайский рынок сою, ранее кукурузу. Планируете ли развивать торговые отношения с азиатской стороной в плане поставок мяса? Кроме Китая, какие еще страны имеют наибольший потенциал для экспорта?
— В этом году мы рекордно нарастили экспорт. Если говорить о мясе, то сегодня ключевыми рынками для нас являются Вьетнам, Гонконг, Украина и Белоруссия. Думаю, что по итогам года поставим более 20 тыс. тонн мясной продукции. Притом, что самые крупные мировые рынки свинины — Япония, Китай и Мексика — сегодня закрыты для России.
Настоящим прорывом в 2020 году стала работа нашего масложирового подразделения по экспорту. Сейчас отгружаем больше половины от произведенного объема масла на мировые рынки. Поставляем нашу продукцию практически во все страны мира, среди них — Иран, Турция, Китай, Индия.
России достигла высоких показателей по экспорту зерна. Мы также продолжаем экспортировать зерно и сою в Японию, Китай и Иран. Первые в России отгрузили молочную сыворотку на территорию Китая. В ближайшее время подпишем договор с первой сетью в КНР о поставках нашего подсолнечного масла. Для китайских потребителей разработали специальную марку. Продолжаем наращивать экспорт шрота и жома в Северную Европу и Китай.
— В прошлом году запущена третья очередь «Тамбовского Бекона». Как сейчас идет реализация проекта? Рассматривает ли компания возможность дальнейшего расширения мясного производства в Черноземье?
— Расширять производство свинины больше не планируем. На мой взгляд, мы уже достигли максимума по цене на свинину в прошлом году. В перспективе цена будет падать. Поэтому строительство новых мощностей нецелесообразно. В Центральном федеральном округе у нас сосредоточено крупное производство свинины в Тамбовской и Белгородской области.
Сейчас мы наращиваем производство полуфабрикатов на предприятии в Тамбовской области. В ближайшие два года увеличим мощности практически в четыре раза. Что касается животноводческого направления, все запланированные комплексы в Тамбовской и Белгородской областях уже введены в эксплуатацию. Теперь наша задача — повышение показателей. Работаем в области селекции, повышения качества продуктов питания. Полагаю, что в этом году выйдем на второе-третье место по производству свинины в России. Планируем увеличить производственные мощности в масложировом сегменте в ЦФО. Сейчас прорабатываем вопрос о строительстве единственного МЭЗа в Тамбовской области. Новый завод будет перерабатывать рапс, сою и подсолнечник. Также в планах — приобрести или построить несколько элеваторов и расширить мощности комбикормовых заводов в Центральном федеральном округе.
— В одном из интервью телеканалу РБК вы сказали, что в США растет тренд на потребление растительного мяса? Возможен ли переход на растительное питание в российских реалиях?
— Никаких сомнений здесь нет. Это не только возможно, но и произойдет уже в ближайшее время. По оценкам, в течение нескольких лет в США доля растительных продуктов — заменителей мяса, может достигнуть не менее 20%. Бум на растительное мясо связан с растущим трендом на этичное потребление. Американцы верят, что употребляя продукты растительного происхождения, они больше заботятся об окружающей среде и своем здоровье. Это вопрос веры.
Мне трудно об этом говорить, потому что в России эти факторы не работают. В нашей стране спрос на такие продукты скорей всего будет обусловлен потребностью во вкусной и дешевой еде. Если компании смогут предложить российскому потребителю вкусную, полезную и недорогую еду, конечно, они на нее перейдут. Уверен, что огромные инвестиции, которые сейчас вкладывают в производство растительного заменителя мяса во всем мире, дадут свой результат. В ближайшие 10 лет в России порядка 10% потребителей мяса перейдут на растительные аналоги. Мы также занимается разработками в этом направлении.
— По итогам девяти месяцев 2020 года выручка компании в сахарном сегменте сократилась почти на 9%. Что послужило причиной ее падения?
— В прошлом году цена на сахар в России упала до пятилетнего минимума. Это привело к тому, что закрылось несколько сахарных заводов, а сельхозпроизводители стали массово прекращать сеять сахарную свеклу. В том числе, из-за засушливой погоды в этом году производство сахара в стране упало на треть. Если в 2019 году Россия произвела свыше 7,5 млн тонн сахара, то в 2020 году произведено уже порядка 5 млн тонн.
Россияне потребляют в год около 6 млн сахара. Существующая разница между производством и потреблением (один млн тонн сахара) будет закрыт из остатков, которые накопились за последние годы. В сложившейся ситуации экспортировать сахар по низким ценам не выгодно. В настоящее время цены сахар в России выросли с минимальных значений и находятся чуть ниже среднемирового уровня. Если она останется на том же уровне, то производство сахара должно вырасти в следующем году. В случае если цена будет ниже, то производство сахара вероятно не вырастет. Тогда российским заводам придется работать на импортируемом сахаре-сырце.
В этом году выручка компании по сахару упала из-за снижения объемов производства. Если обычно наши заводы производят примерно 1 млн тонн сахара, в этом году — от 600 до 700 тыс. тонн. Наши заводы уже все остановили работу, завершив сезон.
— Как скажется данная ситуация на сахарной отрасли в целом? Стоит ли ожидать снижения уровня рентабельности производства сахарной свеклы?
— Мы работаем в рыночной экономике. Считаю, чтобы не было дефицита в стране нужно регулировать ценовую политику. Если будет найден баланс на уровне цены (сегодня — это около 40 рублей), то отрасль будет находиться в динамичном равновесии. Россия будет производить от 5 до 6 млн тонн сахара в год, потреблять 6 млн тонн, такой уровень цены останется надолго. Конечно, это во многом зависит от курса рубля и от международных цен на сахар, которые значительно выросли за последние полгода.
В целом, уровень в 40 рублей является равновесным. Если он будет ниже, следовательно, Россия произведет меньше сахара. Поскольку крестьянам будет невыгодно сеять много сахарной свеклы. Если наоборот выше, то крестьяне посадят больше сахарной свеклы. Цена соответственно упадет. Поэтому 40 рублей при нынешнем курсе рубля и международной цены в 15 центов за фунт является равновесной.
— В конце прошлого года компания «Русагро» запустила крупное производство по дешугаризации мелассы в Белгородской области. Можно ли уже подвести первые результаты реализации проекта?
— Производство по дешугаризации мелассы в Белгородской области — наш второй проект, первый реализуется в Тамбовской области. Благодаря этим проектам компания стала крупнейшим производителем экстракционного сахара и бетаина в мире. Завод перерабатывает продукт отхода сахарного производства (меласса) в чистый сахар и в бетаин. Бетаин — это уникальный компонент, который способствует строительству клеточных мембран у животных. Вся продукция идет на экспорт.
Сегодня Белгородская область может производить дополнительный объем сахара. Мы благодарны бывшему губернатору Евгению Савченко за поддержку этого проекта. Сейчас мы завершили реконструкцию наших сахарных заводов. Чернянский сахарный завод вошел в список крупнейших предприятий в России по производству сахара.
— Вы не раз говорили, что самый эффективный инструмент для развития сельского хозяйства является внедрение автоматизированного точного земледелия. В этом году компания приступила к промышленной эксплуатации технологий на базе искусственного интеллекта. Как себя показали беспилотные комбайны в ходе уборочной кампании? Какие еще инновационные технологии будут внедряться в ближайшее время?
— На протяжении четырех лет активно занимаемся внедрением современных цифровых технологий. В 2021 году планируем закончить основной этап цифровизации и автоматизации нашего растениеводческого бизнеса. Цель проекта — повышение производственных и финансовых показателей. Первое, что будет сделано в ближайшее время — это автоматизация движения техники по полю. В этом направлении мы работаем с ведущими иностранными и российскими компаниями. Уже есть положительные результаты, но пока ни одна машина не может полностью работать автоматически. Поэтому сейчас у нас работают механизаторы. Все инновационные технологии призваны сделать труд механизатора более точным и комфортным.
— В перспективе можно ли будет полностью отказаться от человеческого ресурса?
— Конечно, это 100% произойдет на полях. Думаю, что в результате растениеводство из бизнеса механизаторов перейдет в бизнес IT-шников. Уверен, что в ближайшие три-четыре года мы увидим серьезный прорыв в этом направлении.
— Что будет в фокусе вашего внимания в 2021 году?
— Сейчас среди главных задач нашей компании — усиление позиции на потребительском рынке, развитие экспорта, а также инвестирование в новые технологии. Речь идет об автоматизации, цифровизации, а также внедрении новых технологий, связанных с биологической революцией, которая происходит сегодня. Эти касается синтетической биологии, производства питания в рамках биореакторов и сборки продуктов автоматизировано. Эти масштабные процессы уже идут во всем мире, и скоро будут у нас.
