— Как справились регионы Черноземья с новой экономической ситуацией? Кто оказался в лидерах?
— С помощью федерального центра, который серьезно накачивал финансовыми ресурсами регионы, все шесть областей достойно подходят к завершению 2023 года. Разумеется, с различными проблемами и успехами, но кардинальных отличий я не наблюдаю — это политика федерального центра по выравниванию ситуации.
На мой взгляд, лучше всех выглядела Воронежская область, хотя в предыдущее десятилетие регион был самым проблемным и противоречивым в вопросах развития. В 2023 году пошла вперед промышленность, в регионе новая индустриализация. Я специально веду подсчет: за пять лет при губернаторе Александре Гусеве построено или строится 56 новых промышленных производств. Эффективно функционирует особая экономическая зона (ОЭЗ) производственно-промышленного типа «Центр», территория опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР) «Павловск». Дают эффект пять индустриальных промышленных парков, скоро появится еще один. Это внушает уверенность, что промышленное развитие региона продолжится.
— Кто стал аутсайдером?
— Если говорить о «неудачниках» по итогам 2023 года, из шести областей ЦЧР — это, безусловно, Липецкая область. Падение доходов было катастрофическим — около 20%. Пострадало промышленное производство, из особой экономической зоны «Липецк» ушел ряд иностранных резидентов. Отчасти проблемы затронули и «Новолипецкий металлургический комбинат». Власти нужно было привлечь дополнительных инвесторов, но не всегда это удавалось. Я делаю вывод, что объективные проблемы наложились на субъективные факторы. Полагаю, что фигура губернатора Липецкой области Игоря Артамонова достаточно противоречива: волюнтаристский стиль управления не лучшим образом влиял на взаимоотношения между властью и инвесторами. Есть конфликт элит внутри Липецкой области, что тоже негативно сказалось на развитии региона.
Второй «неудачник» — это Тамбовская область. Смена элит в связи с приходом нового губернатора Максима Егорова происходит в регионе болезненно. Это также отражается на работе многих производств — областной бюджет получает невысокие доходы.
Раньше было наоборот: Липецкая и Белгородская области были успешными, а Воронежская шла по пути деиндустриализации.
— Какая ситуация в двух других регионах ЦЧР — Курской и Белгородской областях?
— Где-то посередине расположились Белгородская и Курская области. На них сказалось то, что это приграничные территории. Руководство этих регионов старается, они работают стабильно, ищут новые шансы и направления развития.
Белгородская область почти преодолела проблемы, хотя санкции, которые были результатом проведения СВО на Украине, сильно ударили по региону — в первую очередь, по горно-металлургическому комплексу. Мы наблюдаем падение доходов, что сказалось на бюджете. Здесь успешно развивают социальную сферу и строительство. Власть решает проблемы, связанные с ипотекой. В России существует несколько видов ипотек, а в Белгородской области есть своя губернаторская ипотека, и ей пользуются многие жители региона.
Курскую область возглавил губернатор «варяг» Роман Старовойт. Он эффективно выстроил отношения с населением и элитами, регион развивается поступательно.
— Какой из приграничных регионов лучше справляется со сложившейся ситуацией — Белгородская или Курская область?
— Я думаю, что и та, и другая. Самая болезненная ситуация в Белгородской области: в Харьковской сосредоточено значительное количество вооруженных сил, которые используют артиллерию и РСЗО для постоянных обстрелов. Существуют террористические батальоны, которые периодически нападают на территорию региона. Для некоторых приграничных районов или города Щебекино это ад. Но пограничники и наши вооруженные силы отражают постоянные атаки, а региональные и местные власти делают все возможное, чтобы экономическая жизнь не прекратилась.
Могу предложить такую гипотезу: Вячеслав Гладков в Белгородской области и Роман Старовойт в Курской области максимально подготовили условия для адаптации к военным действиям. Работа производств в этих регионах пострадала несильно.
— Какие меры существуют для поддержки предприятий в приграничных регионах? Как еще государство могло бы поддержать предприятия?
— Сегодня самым успешным проектом считаю преференциальные площадки. Создание особых экономических зон и территорий опережающего социально-экономического развития инициирует правительство Российской Федерации, но основная нагрузка ложится на региональные и местные власти. Региональные власти должны подыскать соответствующие земельные участки, создать инфраструктуру. Часть вопросов решают муниципальные власти.
Белгородская и Воронежская области создали такие площадки, сегодня к ним подтягивается Курская область. Если смотреть в целом по России, вложенные государством миллиарды рублей окупаются: формируются рабочие места, создается качественная инфраструктура.
Региональным властям предстоит работать по двум направлениям. Первое — сервисное направление, это феномен торговых домов. Иногда производствам в индустриальных парках и ОЭЗ не хватает мер поддержки — не обязательно материальных. Региональные власти могли бы помогать со сбытом и экспортом продукции. Например, в Воронежской области министерство экономического развития Данилы Кустова через свои подведомственные площадки активно помогает резидентам. Чем лучше региональные власти будут использовать новые форматы сервиса, тем больше будет эффект.
Еще одна мера — организовать взаимодействие участников преференциальных площадок. Это даст синергетический эффект, поможет в сбыте продукции, поставках оборудования.
— Как регионы Черноземья справляются с импортозамещением?
— Не только в регионах Черноземья, но и в целом по России есть красивый лозунг, декларация о намерениях, работа некоторых государственных и негосударственных структур, но эффекта мало. Бизнес не хочет рисковать: гораздо привычнее работать с тем, что есть. Думаю, что федеральный центр и региональные власти должны усиливать мотивацию предпринимателей обеспечить импортозамещение.
С другой стороны, существует большая проблема — гигантский разрыв между вузами и бизнесом. Часть вузов и НИИ на территории ЦЧР могут совершать открытия и внедрять новации в производство. Пока ситуация не изменится, будет сложно сделать рывок в импортозамещении. Региональные правительства должны поставить задачу — формировать связи между вузами и агропромышленными производствами.
Пока с импортозамещением в регионах ЦЧР мы сильно отстаем. Прошло уже около десяти лет с момента, когда провозгласили идею импортозамещения и утвердили стратегию. Сегодня в некоторых подотрослаях мы полностью зависим от импортной продукции. Например, мы могли бы на 70-80% заместить импорт в фармацевтике, как это происходит в сельском хозяйстве. В успешных регионах России (Московская и Калужская области) созданы фармацевтические кластеры, нам до них пока далеко. В целом по России процент производства лекарств — 40-60%. Эта проблема пока неразрешима.
Подобная ситуация и на некоторых промышленных производствах: оборудование для пищевой промышленности мы по-прежнему импортируем. Недружественные страны поставили нам барьеры, но мы покупаем машины и оборудование через параллельный импорт. Наметился перелом в сельскохозяйственном машиностроении — на полях появилось больше отечественных комбайнов и тракторов, но это не массовое явление. Пока еще не созданы условия для производства семян и своей генетической продукции в животноводстве.
— Как вы оцениваете внутриполитическую ситуацию в регионах Черноземья?
— В каждом регионе есть определенные внутриполитические сложности: политика предполагает конкуренцию — элит, лидеров, власти и неформальных групп влияния. Выборы у нас во многом являются предсказуемыми, поэтому политическая конкуренция стала внутриэлитной.
Острая конфликтная ситуация сложилась в двух регионах Черноземья. В Липецкой области конфликт трех центров влияния может привести к транзиту власти. Не исключаю, что может смениться губернатор. Думаю, что Игорь Артамонов совершил ряд ошибок в самом начале, не смог адаптироваться к интересам элит и населения. Его по-прежнему воспринимают как чужого. Постоянно вспыхивают конфликты, происходят необоснованные кадровые замены — это говорит о том, что доминирующий политический актор не контролирует ситуацию в регионе. Думаю, что это известно и в администрации президента. Но при определенных условиях Игорь Артамонов сможет добиться переизбрания.
Неудачно складывается работа нового губернатора Тамбовской области Максима Егорова. Думаю, что он пока не выработал приоритеты, старые элиты дышат ему в спину.
В 2023 году не отмечаю конфликтов в Курской области. Хотя Роман Старовойт и губернатор «варяг», он управляет ситуацией, его усилия направлены на развитие региона.
В Воронежской области на протяжении нескольких лет наблюдался острый конфликт, который инициировало местное объединение депутатов, бизнесменов и политиков. В эту клику входили как минимум два депутата Госдумы. Часть фронды заседала в правительстве Александра Гусева и вредила изнутри, но выборы, на которых произошло переизбрание губернатора, дали хорошую основу для будущей работы. Александр Гусев смог очистить свою команду, найти скрытых оппозиционеров — и регион вошел в стабильную фазу.
— Поделитесь прогнозами на 2024 год.
— Для большинства регионов ЦЧР 2024 год будет более успешным, чем 2022 или 2023 годы. Будет серьезный прорыв в Воронежской области: регион от аграрной архаики вернется к индустриально-инновационному статусу. Федеральный центр реанимирует авиационную промышленность, у ВАСО появится реальный шанс. Стоит задача возрождения электроники и микроэлектроники — у Воронежской области сильные традиции в этой сфере. Появится промышленное производство по этим направлениям. Воронежская область вернет себе утерянный статус столичного региона ЦЧР, который у нее был в 80-е гг. и первой половине 90-х гг.
Мы видим два проблемных региона в ЦЧР — это Липецкая и Тамбовская области. Без смены губернатора в Липецкой области положение будет только ухудшаться. Очень жаль, Липецкая область была одной из первых в стране, кто создал особую экономическую зону. Раньше в регионе было 42% доли обрабатывающих производств в структуре валового регионального продукта.
В Тамбовской области федеральный центр должен обратить внимание на безуспешные попытки губернатора Максима Егорова что-то исправить. Может быть, необходимо высадить «десант» из администрации президента или правительства, которое на месте поможет наладить управление.
Думаю, что в 2024 году произойдет изменение на постукраинском пространстве. Произойдет освобождение Харьковской области от киевского режима. Тогда Белгородская и Курская области вернут себе те преимущества, которые они имели до того, как начались обстрелы и террористические акты. Связи Российской Федерации с дружественными нейтральными государствами дадут мощный толчок в развитии АПК и промышленности.
Об эксперте
Дмитрий Нечаев — доктор политических наук, профессор Российского экономического университета (РЭУ) им. Г.В. Плеханова. Председатель экспертного совета АНО «Агентство региональных социально-экономических проектов».
