— С какими проблемами сегодня сталкивается бизнес Черноземья? Какие тенденции вы наблюдаете?
— Мы отслеживаем основные проблемы бизнеса в Черноземье и его достижения в рамках издания «Абирег». Я уже видел черновую верстку нашего спецпроекта — рейтинга крупнейших компаний Черноземья «Абирег» топ-100, где мы собираем и анализируем информацию о деятельности крупного бизнеса за год. Несколько крупных компаний воспользовались новой возможностью не раскрывать информацию — в частности, группа НЛМК, оборонный концерн «Созвездие». Но 80% компаний показали рост. Одна компания из сферы энергоснабжения меня удивила: она показала рост 640%.
2022 и 2023 годы дали большие возможности для развития бизнеса. Многие иностранные компании ушли с нашего рынка и освободили огромное количество ниш в производстве, торговле, сфере услуг. В 2023 году кто-то занимал новые ниши, кто-то искал замену традиционным поставщикам. Например, представитель «Воронежсинтезкаучук» на Воронежском промышленном форуме рассказывал, что они искали замену оборудованию, которое закупали в недружественных странах. Раньше на отечественный рынок они не смотрели, оценивали нашу продукцию низко и не развивали российские компании. Выбора не осталось, поэтому компании ищут новые возможности и помогают производителям, которые, может быть, раньше производили оборудование чуть хуже. Теперь их «подтягивают», дают им новые технологии, подсказывают, что улучшить. За счет этого многие компании занимают новые ниши и, думаю, в ближайшие годы вырастут очень сильно.
— Как вы оцениваете ситуацию в отдельных отраслях?
— У некоторых компаний произошло снижение объемов — например, у части агрокомпаний. Это для меня удивительно: мне казалось, что в Черноземье агрорынок рос. Что касается металлургов: НЛМК, как я уже сказал, не раскрыл показатели. У нас недавно было интервью с липецким губернатором Игорем Артамоновым, он говорил, что в 2022 году компания незначительно снизила обороты после рекордов предыдущего года. Но мы все равно оставили их в рейтинге на первом месте. Металлинвест раскрыл показатели, у них тоже небольшое падение — на 18%. Думаю, что это было связано с поставками, но в целом продукция металлургии будет пользоваться популярностью. Тем более, что начинает развиваться машиностроение.
Запущены новые процессы, и Черноземье не упускает возможности встроиться в новую экономику. Думаю, что в ближайшее время мы услышим и о новых компаниях, и о новых прорывах в бизнесе.
— Какие тенденции в малом и среднем бизнесе Черноземья?
— Мы видим, что люди ищут и находят новые возможности. Для нас это, может быть, не очень хорошо: основное, на чем мы зарабатываем деньги — это репутационное агентство «АбирегPR», которое специализируется на антикризисном PR, на информационных войнах, на услугах внешней пресс-службы. Точка входа для бизнеса — кризисная ситуация, когда возникают проблемы, корпоративные споры, переделы рынков.
В принципе сегодня этих кризисов достаточно: пандемия, потом спецоперация. Идет краш-тест российского бизнеса. Может быть, в контексте это звучит плохо, но, к сожалению, многие представители бизнеса хорошо переживают этот краш-тест.
Думаю, что у малого бизнеса тоже появились хорошие возможности, они занимают освободившиеся ниши. Только сегодня мне рассказали историю о нашем производителе оливкового масла. Раньше он покупал оливки в Италии, а теперь заказывает пробные партии в Узбекистане, в Сирии. Почти нет трагических историй — чтобы бизнес совсем не выплыл. У тех, кто считал, что все плохо в экономике и в бизнесе, действительно падение и сложности. Кто так не считал, у тех рост и новые возможности.
— Уже немного затронули эту тему. По вашим наблюдениям, стало больше или меньше корпоративных конфликтов и конфликтов со СМИ?
— Конфликтов со СМИ не стало больше. Когда мы работаем с компаниями, мы всегда отговариваем их ссориться со СМИ. Даже если компания абсолютно права, все-равно она будет выглядеть негативно, если конфликтует с медиа. Плюс журналистская солидарность.
Если брать направление антикризисного PR, здесь достаточно много задач и проблем. Главная трудность — проблему лоббизма сложно решить с помощью инструментов PR. Это стимулирует нас продвигать свои услуги в том числе с помощью маркетинга, хотя до этого мы никогда не занимались маркетингом. Раньше работали за счет сарафанного радио и личных отношений.
— В чем особенность работы вашей группы «Абирег»?
— У нас нестандартная бизнес-модель для рынка медиа. Обычно СМИ и PR-агентства работают порознь. Мы выстроили не рекламную модель: мы зарабатываем не на рекламе, а на консалтинговых услугах для бизнеса. Всех это немного смущает, но у нас продажникам запрещено продавать рекламу в «Абирег».
Когда против компании используется административный ресурс, идут корпоративные войны, конфликты, генеральный директор пытается увести бизнес или идут споры между совладельцами бизнеса — этими кейсами мы занимаемся. Как и юристы, мы не даем 100% гарантию результата. Я разговаривал с сотрудниками лучших юридических компаний Воронежской области: статистика побед — 50%. У нас клиенты побеждают в 80% случаев. Мы шутим, что даем бизнесу последнюю надежду победить в схватке с более сильными оппонентами.
Наше СМИ должно быть качественным, давать эксклюзивы, инсайды, выпускать новые интересные для бизнеса спецпроекты. Например, рейтинг крупнейших компаний Черноземья, топ-100. Мы в шутку называем это региональным Forbes. В этом году еще выпустили рейтинг влиятельности, этот продукт тоже пользуется популярностью.
Я не вижу снижения спроса на такие медиа-продукты. Удивительно, что в последние годы, когда запретили рекламу в некоторых социальных сетях, малый бизнес вернулся к традиционным моделям рекламы в СМИ. У нас тоже количество рекламы выросло: хочу пояснить, что от входящей рекламы мы не отказываемся. Традиционные медиа — это понятные каналы коммуникации и понятная целевая аудитория.
— Какие тенденции можете отметить в региональной журналистике?
— От федеральной власти идет большой запрос на прямое общение с людьми через соцсети. С любой проблемой вы приходите в социальные сети, и органы власти по специальной методике в течение 24 часов должны отреагировать, разобраться в проблеме и предложить решение, либо решить ее.
Медиа, у которых сильные социальные сети, выигрывают в первую очередь. Сегодня я бы не стал запускать традиционное бумажное СМИ. Те, которые есть, надо постепенно убирать. Может быть, оставлять в районах, если они востребованы.
Если брать СМИ делового формата, журнал DeFacto несколько лет назад отказался от печатной версии и хорошо себя чувствует. Другое дело, что пока их бывший главный редактор Артем Сокольников был пресс-секретарем воронежского губернатора Александра Гусева, они стали менее острыми и, мне кажется, сильно потеряли свою аудиторию. Это грустно, рынок деловой журналистики в регионе был и так маленьким. Новым пресс-секретарем Гусева стал редактор из «Коммерсанта» Андрей Цветков. Надеюсь, это не убьет «КоммерсантЪ».
— Как последние кадровые перестановки в правительстве повлияют на медиаполе?
— Я не понимаю, почему на такие должности берут журналистов, а не pr-специалистов, хотя это больше пиаровская работа. Вопрос к тем, кто нанимает. Прошло мало времени после нового назначения, но изменения уже начались.
Был ряд СМИ, которым областная администрация ничего не комментировала, не приглашала их представителей на мероприятия. Теперь пресс-служба правительства продемонстрировала, что готова работать со всеми. Другой вопрос, как поведут себя эти СМИ, готовы ли они взаимодействовать с властями или их целевая аудитория хочет только крови? Но такой жест был. Пока не понимаю, будут ли давать этим СМИ деньги и «прикармливать» их. Но нас могут ждать изменения на медиарынке. Возможно, станет меньше чернухи.
